Сын Толкина осуждает экранизации Питера Джексона

Единственный оставшийся в живых сын автора «Властелина колец» Кристофер Толкин 40 лет не общался с прессой и предпочитает затворнический образ жизни. Но летом прошлого года Толкин дал интервью французской газете Le Monde, которое растащили на цитаты только на днях. 88-летний Кристофер довольно резко отзывается об экранизациях книг своего отца.

Следует помнить, что отношения студии New Line с правопреемниками Толкина испортились после выхода трилогии на экраны. Кристофер Толкин, являющийся генеральным директором компании Tolkien Estate, распоряжается правами на произведения своего отца. С 2003 года тянулась судебная тяжба, связанная с авторскими отчислениями. Продюсеры утверждали, что фильмы не были прибыльными, так что никакого процента Tolkien Estate не полагается. Соглашение удалось достичь только в 2009-м — продюсеры трилогии выплатили наследникам писателя 7,5 % от общих сборов.

Благодаря релизу трилогии Питера Джексона, продажи книг Дж. Р. Р. Толкина подскочили. «За три года, с 2001-го по 2003-й, „Властелин колец" разошелся тиражом 25 миллионов экземпляров, — говорит представитель издательского дома HarperCollins Дэвид Брон, отвечающий за книги профессора (кроме США). — Из них 15 миллионов на английском языке и 10 миллионов на иностранных языках».

Тем не менее Tolkien Estate никак не может повлиять на содержание фильмов по книгам Дж. Р. Р. Толкина. Кристофер Толкин сопротивлялся грядущей экранизации «Хоббита», из-за чего работы постоянно откладывались. И теперь понятно, почему сын писателя отказался встречаться с Питером Джексоном. «Книгу выхолостили, превратив ее в боевик для молодежи от 15 до 25 лет, — говорит Толкин о „Властелине колец". — Похоже, „Хоббит" будет таким же».

«Толкин превратился в чудовище, пожираемое своей собственной популярностью, — сокрушается Кристофер. — Абсурдность нашего времени поглощает его. Между красотой и серьезностью его работ и тем, во что они превратились, лежит ужасающая меня пропасть. Коммерциализация свела художественную и философскую важность его творения на нет. У меня есть одно решение: отвернуться и не смотреть».